Весеннее сумасшествие - Страница 38

— Ты что, думаешь, я для удовольствия мерзну? — огрызнулась я, заскакивая в подъезд. — Это случайно получилось. Меня отвезли на машине, а потом я ушла.

— Ага! — съехидничал Сашка, волоча меня по лестнице. — Сбежала от своего прекрасного принца, так?

— Я сбежала от Алены, — пояснила я. Не очень хотелось отчитываться в случившемся, однако еще меньше хотелось порочить ни в чем не повинного Макса.

— От Алены? Не понимаю.

Я вспомнила отвратительную сцену в кафе Дома кино, и меня посетила идея, от желания реализовать которую я даже остановилась.

— Сашка, — поинтересовалась я, — признайся честно, как я одета?

— В брюки и свитер, — буркнул он. — Без куртки.

— Нет, я про другое! Этот свитер… я в нем очень плохо выгляжу, да?

Действительно, кто внесет ясность в столь животрепещущий вопрос, если не Сашка? С одной стороны, он сообщит именно мужскую точку зрения, что в свете последних событий стало для меня особенно важно, а с другой, не станет церемониться и доложит все, как есть. Он ведь мне друг!

Сашка бросил короткий взгляд на мою грудь и слегка покраснел. Да, грудь у меня слишком большая, а свитер это подчеркивает. Ужасно! И меня в нем видел Макс! Наверное, подумал, что я слишком много ем, поэтому и толстая. Ведь истинная женщина должна клевать, словно птичка!

— Кто тебе сказал подобную чушь? — вывел меня из ступора собеседник. — Ты здорово в этом свитере выглядишь, только не сейчас. Сейчас ты синяя. И не стой столбом, идем быстрее! Тебе надо срочно выпить водки.

— Ты что? Я водки не пью.

— Тем лучше, сильнее подействует. Или тебе нужно воспаление легких?

— Нет. Но я выпью горячего чаю, и все пройдет.

— Много толку в твоем чае! Да на тебя смотреть страшно!

Тем временем мы уже добрались да Сашкиной комнаты.

— Шел по улице малютка, посинел и весь дрожал, — продекламировал лежащий одетым на кровати Илья, с удивлением на меня глядя. А я даже ответить была не в силах, лишь стучала зубами. Вместо того, чтобы отогреться в помещении, я почему-то еще пуще замерзла.

Сашка достал из шкафа водку и налил полный стакан.

— Я помру, — предупредила я.

— Лучше помереть пьяной, чем трезвой, — заметил Илья. — Пей, Машка, не боись!

— Сашка дело предлагает, — вступил Сережа. — Это не водка, это лекарство. Во, Сашка, твои ночные прогулки принесли ощутимую пользу. Не только будешь спать без снотворного, но и вылечишь хорошего человека.

— А обычно что, со снотворным? — поразилась я. В жизни не употребляла ничего подобного!

— Бессонницей мучится юноша, — пояснил Илья. — Ночи безумные, ночи бессонные! Вот и гуляет до полуночи.

— Прекрати нести ахинею! — прервал его Сашка. — Машка, пей.

Он так решительно сунул стакан мне под нос, что я, презрев наставления папы, выпила. Не понимаю, какое пьяницы в этом находят удовольствие? Будто репейники глотаешь, честное слово!

— Молодец! — одобрил Сережа. — Так ты что, гуляла в таком виде, что ли? В свитерочке? Или у вас случился пожар, и ты выскочила, в чем есть?

— Да эта стерва Алена завезла ее на машине и высадила, — сообщил собственную — весьма близкую к истине — версию Сашка.

— А нечего было с нею ехать, — холодно прокомментировал Илья, вставая.

— В каком смысле? — удивился Сережа.

— А в таком! — с вызовом выпалил Илья. — Все за нею бегают: возьми меня с собой, Алена, познакомь меня с тем, познакомь меня с этим! Любят поживиться за чужой счет. А ей не жалко, она всегда пожалуйста. Раз человек униженно просит, пусть себе едет с нею. Но уважать такого человека она не в силах. В ней самой слишком много достоинства, чтобы уважать тех, кто этого качества лишен. Ну, так нечего всяким обижаться! Если ты увязалась за нею, так играй по ее правилам, а хочешь обратно — добирайся сама. Алена, что ли, должна еще карету вам подавать?

— Ну, ты даешь! — засмеялся Сережа. — Это еще неизвестно, у кого больше достоинства, у Алены или у Машки. Случись что с Алениным папашей, и она останется голенькой, а за Машкины работы иностранцы уже сейчас готовы платить бабки.

Предметы качались у меня перед глазами, в голове шумело, а мозги явно действовали слишком медленно, зато без тормозов. Неужели случайная мысль о любви Ильи к Алене, зародившаяся под влиянием его поздравления с Восьмым марта, оказалась верной? Но Алена же лесбиянка…

— Илья, ты ее любишь? — вырвалось у меня. — Бедный ты наш мальчик…

— Тронулись все на любви! — в гневе заорал Илья. — Покою от вас нет! Не люблю я никого, понятно? Не люблю! Я не такой дурак, чтобы любить!

Сашка молча потащил меня к выходу, впихнул в нашу комнату и предупредил:

— Сразу ложись спать. Поговорим завтра. Поняла?

Однако сразу лечь не удалось.

— Ой, да ты пьяненькая, — приветствовала меня Светка. — Наконец-то! Хоть что-то хорошее.

— А случилось еще что-нибудь плохое? — ужаснулась я.

Вместо ответа Светка, помогая мне лечь в постель, поинтересовалась:

— Это кто тебя напоил-то?

— Сашка.

— Ничего себе, тихоня! Правильно, соперничество, оно всегда стимулирует.

Она так заботливо, по-матерински, укрыла меня одеялом, что я не могла сдержаться. Пусть я обещала милиции никому не проболтаться, но намекнуть имею право? Бедная Светка даже не догадывается, что теперь вместо меня стала главной подозреваемой.

— Светка, ведь не ты убила Марго, да?

— Нет, не я. Не думай про это, спи.

— А ты можешь доказать, что это не ты? Не мне, а так, на всякий случай. Чтобы никто не мог тебя обвинить, понимаешь? Скажи, пятого вечером ты была с иностранцем?